Черный полдень - Страница 106

106

– Хотите сказать, что им столько людей убито, что энергии под завязку залито?

– Вопрос в том, сможешь ли ты ей воспользоваться, – кивнул Доминик. – Если нож окажется сильнее, это он тебя опустошит, а не наоборот.

– Здорово, – погладил рукоять ритуального клинка я. Смогу ли с ножом справиться? Да кто его знает? Раньше как-то ладили, но тогда мы людей резали, а теперь все с точностью до наоборот. И почему «правильные» пути всегда такие непростые? Проще простого ведь того же Напалма зарезать. Даже сейчас ведь еще не поздно. Но…

– Смотри – решишь остаться, мы будем рады…

С досадой отмахнувшись от проповедника, я развернулся и направился к Напалму и Вере. Пиромант все так же лежал на полу, и по его лицу сбегали крупные капли пота. Да уж, колбасит его не по-детски. Не иначе из-за повышенной интенсивности магических полей плющит. Если б я щитами от колдовского излучения не отгородился, глядишь, так же бы валялся. А с Верой, вон, полный порядок. Плачет только чего-то…

– Ну что, стукачок, отлились тебе мышкины слезки? – присел я рядом с ними на корточки.

– Да пошел ты, – отвернулся Напалм. – Ты на хрена сюда лез? Послушался бы умных людей…

– Тебя Лоцман подрядил не дать мне это место найти? – предположил я, когда закашлявшийся пиромант замолчал.

– Типа того, – подтвердил он. – У него свой интерес в этом деле есть…

– Был, – поправил Напалма я и, поднявшись на ноги, вышел почти на середину помещения.

Ну что, ключ на старт? Я переложил добытый у Хранителя нож в левую руку и потянул из чехла свой старый ритуальный клинок. Почти полностью восстановившаяся чувствительность рук сыграла злую шутку, и ладони моментально закололи острые иглы боли. Ледяные лезвия методично кромсали пальцы, дробили костяшки, выкручивали сухожилия, но подняться выше горевших огнем черных колдовских символов на предплечьях не могли. И то хлеб…

Закрыв глаза, я сосредоточился и начал карат за каратом выкачивать энергию из моментально остывшего ритуального клинка, вокруг синеватого лезвия которого заклубилась легкая дымка тумана. Вытянуть, перекинуть во второй нож, вытянуть…

Вскоре мир вокруг меня растворился в пелене затопившего сознание беспамятства, и значение стало иметь только одно – как бы не оборвалась тоненькая ниточка, соединившая между собой два ножа. Только бы она не оборвалась, только бы…

Она и не оборвалась. Просто в какой-то момент ниточка превратилась в налившуюся смертоносной энергией струну и петлей захлестнула шею. Обитавшая в клинке полуразумная – или полубезумная? – сущность попыталась поглотить мое сознание и навеки растворить его среди остальных несчастных, чьи души пожрал металл проклятого ножа.

Мне повезло – к чему-то подобному я был готов, и невероятно острая струна чужой воли соскользнула по заранее выставленным ментальным щитам. Соскользнула, чтобы с новой силой попробовать их на прочность. Защита и в этот раз выдержала, а мгновение спустя энергетическая удавка лопнула, и поток силы хлынул напрямик через мой измученный организм.

Выжженные на предплечьях колдовские письмена полыхнули ослепительным сиянием, и бетонные плиты пола растворились в молочной белизне затянувшего собой весь мир тумана. Да и само подземелье сгинуло, превратившись в бескрайнюю равнину, по которой брели изредка выныривавшие из серого марева люди. Покойники, большей частью. Да нет – все как один мертвецы.

Нагоняя меня, они заглядывали в лицо, тянули руки, что-то беззвучно кричали – то ли мольбы, то ли проклятия, не разберешь. Некоторых я знал, некоторых видел в своей жизни всего один раз. Но и те и другие покинули этот – или уже тот? – мир, напоровшись на смертоносную сталь моего ножа. И теперь они звали, просили, тянули за собой и растворялись в небытии, словно порождения ночного кошмара.

Но где-то вне заполонившего мир тумана продолжала перетекать из одного ножа в другой тоненькая струйка силы. И чем сильнее замерзала правая ладонь, тем жарче разгоралось пламя в левой. Мой старый клинок становился все тяжелее и тяжелее, а второй, напротив, с каждым мгновением терял свой вес.

И мгновение, вечность спустя, когда один клинок светился раскаленным железом, а второй покрывала корка льда, я прочертил ими вокруг себя широкую дугу. Туманная пелена с шипением раздалась в разные стороны, перестав скрывать подземелье с валявшимися на полу трупами цеховиков.

Теперь уже все было относительно просто – левая рука намечала контуры врат, правая легко рассекала застывшее пространство и прожигала дорогу туда, куда все это время рвалась моя душа. Домой. И не нужны были больше никакие маяки – я резал и жег, жег и резал. И кромсал, кромсал, кромсал…

Это не была ювелирная работа строившего портал колдуна, нет – доставшиеся мне инструменты работали грубо, но, как ни странно, максимально эффективно. Прорези расширялись, уходили все дальше и дальше, и в какой-то момент вдруг стало понятно, что мое участие больше не требуется. Расползавшееся по намеченным зарубкам полотно мироздания теперь совершенно самостоятельно рвалось, образовывая уходивший в неведомые дали черный колодец портала.

– Неделю, думаю, простоит, – одобрительно зацокал языком Гадес, остановившийся на безопасном расстоянии от зиявшей в воздухе бездонной дыры.

– На все воля Божья, – скрестил на груди руки пристально вглядывавшийся в клубившуюся в провале тьму Доминик.

Я посмотрел на зажатые в руках ножи и с трудом заставил пальцы правой руки разжаться. С хрустальным звоном упавший на бетонный пол клинок разлетелся вдребезги, и его ледяные обломки немедленно истаяли. Вот и все. Вот и нет ножа…

106